У самого края реки Шукшин и Гарри сбросили пальто и аккуратно сложили их на берегу, потом наклонились, чтобы надеть коньки. Они при этом о чем-то тихо разговаривали, но ветер относил слова в сторону. Тайные наблюдатели могли слышать незначительные обрывки беседы. Голос Шукшина, глухой и мрачный, несомненно выдавал его агрессивные намерения, его речь, скорее, напоминала рычание, и Драгошани удивляло, что Гарри это, казалось, ничуть не пугало и не вызывало у него ни малейших подозрений. Киф выглядел очень спокойным, даже несколько беспечным, и тон его разговора был абсолютно ровным, когда они с Шукшиным наконец вышли на лед реки.

Поначалу они катались туда-сюда бок-о-бок друг с другом, но вот тонкая фигура вырвалась вперед. Умело и быстро набирая скорость, Гарри покатился вверх по реке — к тому месту, где прятались двое наблюдателей. Драгошани и Бату слегка пригнулись, но, чуть-чуть не поравнявшись с ними, Киф вдруг описал на льду широкий полукруг и поехал обратно.

Как только Киф рванулся вперед, Шукшин снизил скорость и почти остановился. Он чувствовал себя на льду далеко не так уверенно и в сравнении с Гарри выглядел неуклюжим. Однако, увидев, что Гарри повернул в его сторону, Шукшин доехал в том же направлении, но так чтобы помешать более быстрому конькобежцу. Гарри летел по льду, и ему пришлось изогнуться, как в слаломе, чтобы избежать столкновения, — из-под его коньков в стороны полетели комья снега и частички льда. Разминувшись с Шукшиным буквально на несколько дюймов, он вновь выгнул тело почти под таким же углом, но в противоположную сторону, стараясь обрести равновесие. Коньки его при этом скользнули по самому краю опасного круга, где застывшая тонкая корочка льда удерживала на месте прикрывавшую прорубь льдину.

Следовавший за ним буквально по пятам Шукшин вынужден был, отчаянно взмахнув руками, резко свернуть в сторону, чтобы избежать собственной ловушки.

— Осторожно, отчим! — через плечо бросил ему, быстро удаляясь, Гарри. — Мы с вами едва не столкнулись! Драгошани и Бату слышали его слова.

— Молодому человеку везет... пока, — сказал Бату.

— Думаете? — Драгошани не был уверен, что везение в этом деле играет хоть малейшую роль. Шукшин не мог точно описать, каким именно даром обладает Киф. А что если он телепат? Если он смог прочитать мысли и узнать намерения отчима? — А мне кажется, этому изменнику будет гораздо труднее, чем он считает, исполнить задуманное.

Шукшин остановился и, замерев на месте в какой-то странной позе, внимательно наблюдал за продолжавшим кататься Гарри. Грудь и плечи его судорожно поднимались и опускались, он весь дрожал, словно от сильнейшей боли или эмоционального шока.

— Сюда, Гарри! — хрипло позвал он. — Подъезжай сюда! Боюсь, что мне не угнаться за тобой. Послушай, ты же можешь кататься кругами вокруг меня!

Киф вернулся и стал описывать круги вокруг сгорбленной фигуры. И с каждым кругом он все ближе и ближе подбирался к опасному месту. Шукшин протянул руки, и Гарри ухватившись за них, закрутился вокруг отчима, увлекая его за собой.

— А теперь, — прошептал Бату, обращаясь к внимательно следившему за происходящим Драгошани, — coup de glace!

Шукшин неожиданно замер и столкнулся с Кифом. Киф попытался уклониться. Руки их были тесно сплетены. Одним коньком Киф провалился в глубокую щель, пробитую Шукшиным. Гарри резко покачнулся, и только руки Шукшина, за которые он держался, не позволили ему упасть на прикрывавшую прорубь круглую льдину.

Шукшин рассмеялся, словно сумасшедший, и отпихнул от себя Кифа, толкая его в объятия смерти.

Но Киф крепко вцепился в рукава куртки отчима и, падая, увлек его за собой. Потеряв равновесие, Шукшин резко наклонился вперед, а Гарри, отпрянув в сторону, перебросил его через бедро и выпустил из рук. Однако русский держал его крепко. С отчаянным криком он рухнул на им же сделанный ледяной круг, таща за собой Кифа.

Ледяная крышка под ними дрогнула, раздался оглушительный треск, вода по краям брызнула вверх, ледяной диск разломился надвое. Крик ужаса вырвался из горла Шукшина, и в тот же момент полукружие, на котором оказались они с Кифом, перевернулось, встало на ребро и опрокинулось, сбрасывая их в бурлящую темную воду.

— Быстро, Макс, — резко крикнул Драгошани. — Нельзя терять обоих!

Он выскочил из-за деревьев. Макс едва за ним поспевал.

— Кого именно вы хотите спасти? — задыхаясь на бегу спросил монгол, когда они оказались на льду реки.

— Кифа, — не задумываясь ответил Борис, — если это еще возможно. Ему больше, чем Шукшину, известно о британском отделе. И он обладает талантом — каков бы он ни был.

В тот самый миг, когда Драгошани произносил эти слова, ему в голову вдруг пришла идея, о которой он раньше не подумал. Если он благодаря бессмертному старому дьяволу обрел дар некроманта и научился “красть” мысли и тайны у покойников, не может ли он точно так же “красть” их таланты? В особняке в Бронницах все агенты были союзниками, они работали в одном и том же направлении. Но здесь, в Англии, экстрасенсы были врагами. Так почему бы ему не “украсть” талант у Кифа — каким бы он ни был — и не использовать в своих целях?

Пока они бежали к полынье, до них доносились громкие звуки борьбы, судорожные вздохи и фырканье, но когда они приблизились, все стихло, и только черная вода бурлила и билась об лед. На секунду из-под воды возникла чья-то скрюченная рука, пытавшаяся ухватиться за кромку льда, но не успели они и глазом моргнуть, как рука вновь скрылась.

— Вы думаете, у нас еще есть шанс? — Судя по голосу, Бату был уверен в обратном.

— Очень ничтожный, — ответил Драгошани.

При свете холодной и молчаливой луны они изо всех сил неслись по льду реки.

Увлекаемый кружащим подо льдом течением, Гарри Киф все же умудрился скинуть с себя куртку. Под рубашкой на нем был надет непромокаемый резиновый комбинезон, но ему было ужасно холодно. Ничем не защищенный Шукшин, конечно же, не выдержит.

Гарри перевернулся лицом вверх и поплыл, поворачивая голову то в ту, то в другую сторону, вдыхая проникающий сквозь крошечные поры во льду воздух. Он двигался по направлению к матери, следуя маршрутом, указанным ее скорбными мыслями, которым он безошибочно следовал с закрытыми глазами два часа назад. Разница заключалась лишь в том, что тогда было сколько угодно воздуха и ему было тепло.

На мгновение его охватила паника, но он взял себя в руки. Там, впереди, его ждет мама! Он поплыл увереннее — и вдруг кто-то ухватил его за ногу и крепко вцепился в брюки. Шукшин! Словно какая-то непонятная сила соединила их друг с другом в прочный тандем, уносимый течением.

Гарри отчаянно плыл дальше, изо всех сил работая руками и одной ногой, легкие разрывались от боли, а сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди. Руки Шукшина медленно продвигались ло его туловищу вверх — казалось, они готовы разорвать его на куски!

Все, он уже не в состоянии плыть дальше. Гарри вдруг оказался в потоке черной крови, текущей в венах огромных размеров врага, а Шукшин был своего рода антителом, проникшим в эту кровь, чтобы уничтожить Гарри.

— Мама! Мама! Помоги же мне! — мысленно закричал Гарри, стараясь вдохну” хоть немного воздуха, но вместо этого захлебываясь ледяной водой, хлынувшей ему в рот и ноздри.

— Гарри! — немедленно откликнулась она. Ее обезумевший от страха громкий голос раздался совсем близко. — Гарри! Ты здесь!

Он изо всех сил ударил ногами Шукшина и рванулся вверх, ударившись головой об лед. На его счастье ледяная корка раскололась, и он по грудь выскочил на поверхность.

Неожиданно течение стихло, вода успокоилась, и Гарри ощутил под ногами вязкое илистое дно. Постепенно приходя в себя, Гарри понял, что ему удалось совершить задуманное. Собрав последние силы, он ухватился руками за свисавшие над водой корни деревьев, торчавшие из края высокого берега, и медленно начал выползать на землю.

Вдруг вода возле него забурлила, словно под воздействием какой-то неведомой силы. Гарри обернулся, и рот его раскрылся от ужаса — рядом из реки показалось обезумевшее лицо Шукшина. Задыхаясь и кашляя, он с яростным воплем вцепился пальцами-клещами в шею Гарри.